— 5 —

Ари внимательно наблюдала за процессом очистки шлюзовой камеры. У нее промелькнула мысль — просто открыть шлюз, но она побоялась напугать аборигена, пусть уж сам разбирается. Наконец, была очищена сенсорная панель идентификации, но незнакомец на нее попросту не обратил внимания, старательно продолжая копать. Впрочем, этот факт девушку не смутил — через технический люк, расположенный в пятидесяти метрах от шлюза был выгнан малый ремонтный дроид, который, дождавшись, когда абориген в очередной раз всплывет глотнуть воздуха, утащил кусок металла, которым тот расчищал поверхность шлюза. С одной стороны, прозрачный намек — хватит копать, а с другой — металл неплохой, пригодится. Параллельно, в шлюзовой камере было установлено два дополнительных насоса. Ари понимала, что долго находиться без воздуха абориген не сможет, потому важно максимально быстро откачать воду и установить нормальную среду обитания.

— 6 —

Очередное погружение на первых порах не принесло ничего нового, металлическая пластина упорно не желала обнаруживаться, но при тщательном осмотре окружающего пространства я обнаружил другое — на немного отличавшемся от общего фона по цвету квадрате обнаружился отпечаток человеческой ладони. Сделал пару гребков и подплыл ближе. При моем приближении, очертания ладони стали подсвечиваться ровным красным светом. Воздух заканчивался, и мне пришлось всплывать. А ведь там не иначе, как неизвестное средство идентификации! Может быть объект военных? Маловероятно. Отдыхая на поверхности, впервые подумал о том, что этот объект не принадлежит нашей цивилизации — ладонь вроде человеческая, но я не встречал нигде подобного порядка опознания, даже не слышал о таком. Да и кто их знает, зеленых человечков — какие у них лапы. Тем не менее, в очередной раз нырнул с твердым намерением приложить ладонь к подсвеченному контуру — убьёт — не убьёт, но, если не сделаю, точно умру от любопытства. Когда я подплыл, обозначенная «ладонь» исправно засветилась красным, и я приложил руку к контуру. Пару мгновений ничего не происходило, а потом, по всему периметру объекта поднялся потревоженный ил, и вся плита мягко отъехала в сторону, обнаружив под собой глубокий, уходящий вниз колодец, заполненный водой и освещенный нормальным дневным светом, который, казалось, не имел источника — светились сами стены.

Ну нет, соваться внутрь не стану! По крайней мере не стану соваться без акваланга. Подсознательно я уже понимал, что это, скорее всего, шлюз, но кто его знает, какой у него период шлюзования, и какая атмосфера встретит меня после.

Следующие пару дней решал вопрос с аквалангом. Смотался в город, но имеющихся денег определенно не хватало ни на что приличное, и я уже расстроился. Помог Витька — у его соседа комплект подводного пловца имелся, точнее хранился. За недорого договорились на аренду. Заправить баллон получилось только воздухом, да и то не до конца — компрессорная установка не вытягивала. С другой стороны, минут на тридцать хватит, а больше мне вроде и не надо. Но по возвращении в Лейно, осуществить свои планы по подводной экспедиции я, к сожалению, не смог. Неожиданно, умерла бабушка Иры — пошла за водой к колодцу, присела, да и не встала — и, в итоге, несколько последующих дней я занимался организацией похорон. Меня никто не просил, но я решил, что это будет правильно. По непонятной причине, мое право распоряжаться никто не оспорил. К Ирине обращались сочувственно, но с серьезными вопросами шли ко мне. Очень тяжело дались эти дни, а когда прошло девять дней, Ира подошла ко мне как-то официально, будто это не она все предыдущее время рыдала у меня на груди, и сказала:

— Олег, я уеду завтра. Дом, участок… мне некогда этим заниматься. Думаю, оставить это тебе…

В первый момент не нашел, что ответить, потом выдохнул:

— На хрен это мне!!!

Девушка довольно улыбнулась:

— Как ты хорошо сказал! Олег, мне надо учиться, а ты по любому, останешься здесь еще какое-то время, иначе зачем тебе акваланг потребовался?!! Вот и присмотришь за домом заодно. А я к тебе приезжать буду.

— Надеюсь, ты понимаешь, как придется рассчитываться за присмотр?

Ира зарделась:

— Дурак!

Я откровенно заржал:

— Что, не так, солнце?

Ответ меня поразил. Я, конечно, циничный отморозок, но такого не ожидал. Ирина улыбнулась, как-то беспомощно, и сказала:

— Знаешь, кроме бабушки у меня никого не было. А теперь есть только ты…

Сглотнул внезапно появившийся в горле ком:

— Все хорошо, девочка, все так и будет. Не переживай ни о чем. Я тебя не брошу.

И в этот момент отчетливо понял, что так и будет, я не брошу эту сумасбродную девчонку. Ну, если выживу… Отказываться от исследования озера никто не собирался.

— 7 —

В общем, поговорив с Ириной, опять полез в озеро — привычное количество гребков — и я на месте — ныряю. Акваланг, что на мне, выдержит максимум минут тридцать-сорок, потому тороплюсь. Уже привычное прикладывание руки — открывшийся люк — и я спокойно вплываю в неизвестность. Ну… Как спокойно — мандраж, и не слабый, присутствовал. И мысли, о необходимости все бросить и всплывать, выстроились в очередь. Но не поддался, просто потому, что знал — все равно вернусь. Нужно отдать должное устроителям данного хозяйства — шлюз сработал практически мгновенно — только вокруг была вода, и вот, воды нет, а я на дне колодца. С сомнением потрогал загубник акваланга — да фиг с ним, рискнем, и снял маску. Судорожно вдохнул, от этого закашлялся, и ничего не почувствовал — воздух был словно стерилен, никаких запахов.

Внимательно осмотрелся по сторонам — помещение не изменилось, только одна из боковых стен отъехала в сторону. От моих ног, по достаточно широкому коридору, плавно убегала вдаль зеленоватая полоса. При этом создавалось ощущение, что она именно течет — видимо какой-то оптический эффект.

— Наверное, нужно идти по ней, — решил я, и, за неимением других вариантов, так и сделал. Путь ощутимо уходил вниз. По дороге несколько раз останавливался, и рассматривал надписи на стенах. Их было немного, как табличек на дверях офисного коридора. По виду, это было нечто среднее между клинописью и старым славянским письмом. Ничего не понял.

Метров через пятьдесят подошел к достаточно объемному залу. Полоса-проводник затекла в него и уперлась в основательное кресло с массивным подголовником, тут же погаснув. А мгновеньем позже, кресло ярко подсветилось все тем же зеленоватым светом. Намек был достаточно прозрачным, мне предлагали занять это почетное, надеюсь, место. Я внимательно огляделся, а потом обошел помещение по периметру. Дверей или окон не наблюдалось. Вокруг стояло несколько непонятных шкафов, но они были заперты, а вскрыть их, судя по качеству материала и массе, без автогена не удастся. Вариантов было не так много, сел в кресло. Несколько минут ничего не происходило, потом свет в зале стал ярче. Напротив, на расстоянии в пару метров образовалось неясное мерцание воздуха, которое постепенно сформировалось в образ человека лет тридцати с утрированно правильными чертами лица и одетого в форму, определенно военного образца, с множеством различных регалий:

— Приветствую на борту, кандидат! — раздался приятный голос с небольшим акцентом.

Я слегка ошалел от происходящего, но усилием воли взял себя в руки:

— Это вы со мной разговариваете?

Виртуальный человек утвердительно кивнул:

— Да, с вами. Или вы видите здесь еще кого-нибудь?

Мелькнула мысль — «Это меня так подкололи?».

Ну-ну:

— А! Вы меня с кем-то перепутали. Я не Кандидад, я Олег.

Изображение понимающе усмехнулось — похоже, мои попытки бодриться не вводили его в заблуждение. Немного помолчав оно сказало:

— Я все вам сейчас объясню. Устраивайтесь поудобнее. Дело в том…

— 8 —

За последнее время АР-200, совместно с Ари, заново, и уже другими глазами, обследовал планету. Особое внимание он уделил истории и уровню технологического развития. Искин не понимал, как могло произойти такое падение уровня развития расы. Он рассматривал разные теории, но в итоге остановился на одной, самой правдоподобной. На этой планете мог оказаться один из кораблей-ковчегов, отправленных расой Джоре для освоения новых миров в один из ранних этапов своего развития. Эти корабли не обладали прыжковыми двигателями и их полет мог продолжаться десятками и сотнями лет, а конечная точка маршрута предполагалась чисто гипотетически — пригодная к освоению планета. Но тут имелась серьезная неувязка во времени, между стартом ковчегов и предполагаемым временем существования данной цивилизации. Этого искин объяснить не мог — имелось слишком мало данных, и те были не слишком достоверны. Тем не менее он принял эту версию как рабочую. Планета не являлась изначальной, но, тем не менее, имела значительное число потомков Джоре — его это устраивало. А сегодня произошло знаменательное событие — тщательно не отпугиваемый абориген наконец сподобился, вооружившись примитивным дыхательным прибором, войти в шлюз. К удивлению, искина, никакого культурного, эмоционального или информационного шока человек не испытал. Некоторая доля нервозности присутствовала, АР-200 ощущал это своими датчиками, но не более того. Для встречи был приготовлен малый ангар, куда установили пилотский ложемент с подключенными приборами диагностики и нейрообучения. Когда человек сел в кресло, искин начал диалог, но быстро, к своему удивлению, понял, что запросто получить послушного пилота не удастся — абориген был вполне цельной и самодостаточной личностью. На многочисленные и хитрые подходы к себе, он отвечал здоровым скепсисом. Но, на то АР-200 и был искином последнего поколения, в конце концов, посовещавшись с Ари, он принял единственно правильное решение — он решил рассказать правду.